на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Вывернуло наизнанку,сколько можно, ошибаться,карма распухла,кстати,какой там счет?Натыкано ошибок,я пьяная,мне можно.Но когда я вижу розовых ангелов во мне закипает злоба,ты даже себе не можешь вообразить,какой злобой я могу дышать,надевай скафандр,задохнешься,я открою рот:ненавижу!!!! Мне страшно,что я так легко могу жить и поступать,в то время,как ты там прохаживаешься,качаешь головой,а если наоборот,ты там умер,тебя давно нет: я не хотела целовать чужие губы,и теперь мне придется.Я тебя никогда не пожалею,ты этого не заслуживаешь.Ты мучаешь меня зараженными иголками.Остановись!Перестань сейчас же,я же так больше не могу!Если ничего хорошего больше не будет,тогда зачем...Фу,как негегиенично,позволять писать кому попало,а если они больны,...Но ко мне не цепляется зараза.Я мутирую и растворяюсь в свином дерьме... под соломой растут красные маки наверное мой рот
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
**** Мы всё чего-то ждем. Курс давно намечен, осталось только заглянуть в секретный ящик твоей каюты. Мне нужно кое в чем убедиться... Если застукаешь, боюсь, бедняжке Юнге не поздоровится… Когда стоя в дверях, грозный Капитан спросит: «Что ты тут делаешь?!» он ответит: «Все же так просто. В моих глазах стоит морская пена. Она бурлит, шипит, переливается, она в нетерпеливости своей стремиться заполнить все собой, каюту, землю, голову…Заткни уши, Капитан, я слышу пение дельфинов! Они смеются и никогда не снятся! Я чувствую, как распускаются цветы в том месте, где раньше был след от корабля. Как мы могли не замечать этого?! Заменить матерное слово предлогом для. Каждый день, без права на отдых. А тот, кто посмеет дать себе минуту передышки, того за борт, без памяти, без сожаленья! К морскому дьяволу их! Мне их ни капельки не жаль! Я пронесу в фуражке воду и буду разводить в ней рыб, попробуй, останови меня. А лучше, присоединись, покроши им хлеба, увидишь, как жадно они станут есть…Давай, звони в береговую охрану, там давно уже никого нет, гудки в темноте, даже их не осталось, мы полностью одни, можешь такое представить? За столько времени соленый ветер успел расправить лоб не приходящим. Какие-то насекомые так назойливо щекочут мой живот, грозя вырваться наружу, и феерверк, не будет ран, багровых шрамов у них такие мягкие тела, даже внутри нет ни следа от крови! Возьми мою руку. Что ты чувствуешь? Лишь легкое касанье? А я ведь сжала так сильно, что должно быть больно. Курс на речные острова! На западе все точки сливаются в одну, не различить координаты. Раскрой окно насквозь, мне что-то душно. Постой, еще пока не говори. Я далеко на мачте, не услышу. Пускай пытаются меня согнать… Но не ты же… Я не хочу, чтоб ты хватался за пистолет. Взгляни вокруг, где здесь мятеж? Матросы слушают внимательно, они безвредны. Когда поймешь, что ничего не угрожает, попробуй воспринять это как бунт. Впервые бунт без подавления, бунт поцелуем, бескровный, организованный одной лишь теплотой… Бунт Афродиты.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Вчера смотрела нового Бонда.Впервые за долгие годы сходили в кино всей семьей,даже забавно,но добрая традиция,надо ее поддерживать. Отличный фильм,меня просто вынесло...Английский юмор,хладнокровный и сексуальный Дэниэл Крейг,парочка лондонских кадров. Сразу же захотелось уехать,с нетерпением буду ждать аспирантуры.
Пора задаваться вопросом:уехать,а что я оставлю?Друзей,семью,но разве я не бросаю их точно так же,изо дня в день, в вязкой паутине повседневности,где каждого засасывают свои неприятности и свое одиночество?
Этот мир так и напрашивается,чтобы я удалила его из каталога мест, где мне хотелось бы отдохнуть грядущим летом.После наплыва тоски и ужаса этой темной осенью,мне нужен как минимум сад Эдемский: попить чистой воды и отдышаться. Люди вокруг напомниают остановившиеся часы. О чем им можно говорить, когда они никуда не идут и даже не тикают?А тот,кто еще идет,обязательно скоро сопьется.Еше Венечка поставил нам диагноз:пустопорожность.
Да и я и сама все больше замечаю за собой,что у меня все меньше дел и все меньше желания общаться.Какое ясное решенье.Мои свободные минутки и сны посвящу тем,с кем я могу встречаться только мысленно,но зато как восхитительно мы всегда проводим время,вам и не снилось.
Я мечтаю спасти кита.Хоть одного,и чтобы хватило сил потом отпустить его.Наверное,это непередаваемое ощущение,жить,зная,что-то где-то в океане плавает твой кит.Это осознание уже никогда не отпустит от земли.
Если бы дождь был соленым,я бы знала,от чего он до сих пор не идет. Если бы море было пресным,я бы переехала туда жить к своему киту.Как бы весело мы зажили.Капитан подгонит за нами корабль.Курс давно намечен,осталось только заглянуть в секрентный ящик в его каюте.Чтобы кое-в чем убедиться. Если он застукает,боюсь,бедняжке Юнге непоздоровится: -Разве в твоем атласе не написано,что здесь не водится хищных рыб? -Что ж,рискни,доверься карте,которую я же тебе и подарил. Придется Юнге пойти на корм крабам. Какая все это возмутительная бессмыслица и глупость.
Брат скоро переезжает. Когда он уедет,оставив меня на съедение эгоизма,я может быть кое-что и пойму.У нас не осталось припасов,кроме рыбьего жира.Меня тошнит это есть,ненавижу рыбий жир.Если у кого-то возникнет желание связаться со мной,придется нанимать спасительную экспедицию на санях,другого варианта я не вижу;крепко увязла на Южном Полюсе. Когда мы только познакомились,я поверила всерьез в возможность круглогодичных тропиков и бананового рома на десерт.Когда ты пришел ко мне домой,я занавесила окна,заборикодировала дверь(для этого пришлось сдвинуть сразу холодильник,деревянный граммофон и платяной шкаф),а потом еще в довесок помазала стены невидимой краской.Мне даже показалось убдительным,что если я тебя люблю,значит мы оба будем счастливы.
Иногда бывает,что какой-то писатель,имя которого ты раньше лишь смутно ассоциировал с пыльным корешком в стеклянном шкафу бабушкиной библиотеки, вдруг за быстрое время втирается к тебе в доверие и становится близким другом.Как у нас с Шелли.
Вчера мою подругу лошадь понесла.Так глупо все получилось,собака укусила лошадь,лошадь перешла в карьер,а на ее спине сидела Дашка,которая чудом не сломала себе шею.
Оказывается,процесс не обошел стороной даже Санта-Клауса.Пора наводить справки к Рождеству.Теперь письмо ему можно писать на электронный ящик mail.ru
Двоюродная сестра прилетит на Новый Год- вот первая хорошая новость за неделю.Может она внесет немного веселого хаоса в это царство морщин на лбу и мрака.Только один вопрос гнятет: смогу ли я ей рассказать...
Черт,я все-таки куплю тебе телескоп.Я потрачу на него всю свою нищенскую стипендию.плевать,что отпуск зимой накроется медным тазом.Я куплю тебе телескоп на эти деньги,и маме подарок на Новый Год. Оттирайте мое лицо от слез праздничными обертками.
Я надеюсь,никто не воспримет все это всерьез?Вы же знаете,я всегда любила преувеличивать,особенно,когда дело касается денег и градуса чувств
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Учитель
Когда тьма покрыла землю, Иосиф Аримафейский держа в руке сосновый факел, сошел с холма в долину. Он шел к себе домой. И увидел он коленопреклоненного на жестких камнях Долины Отчаяния юношу, который был наг и плакал. Цвет его волос был подобен меду, и его тело было, как белый цветок, но он изранил свое тело шипами и, вместо короны, покрыл свои волосы пеплом. И тот, у кого было большое имение, сказал юноше, который был наг и плакал: — Я не дивлюсь, что печаль твоя так велика, ибо, истинно, он был праведник. И юноша отвечал: — Это не о нем проливаю я слезы, но о себе самом. И я претворял воду в вино, и я исцелял прокаженных, и я возвращал зрение слепым. Я ходил по водам и из живущих в пещерах я изгонял бесов. И я насыщал голодных в пустыне, где не было пищи, и я воздвигал мертвых из их тесных обителей, и по моему повелению на глазах у великого множества людей иссохла бесплодная смоковница. Все, что творил этот человек, творил и я. И все же меня не распяли.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Хочется сказать сразу обо всем.Не знаю,как получится... Дождь(как явление природы,не как метафора),кажется,закончился.Я не была в деревне очень давно,но могу представить,как там,глядя на голые черные ветки,с одним несчастным,терзаемым листом. Лето уже не вернется. Оскар Уайльд прекрасен...У него в голове огонь,а на устах-снег. Когда мы снова встретимся?Такими,какими мы должны были быть,веселыми,беззаботными,после школы у кого продленка,у кого-снежки,а за кем приезжает дедушка,потому что пятница,пора. Скоро уже Новый Год!Магазины наполняются игрушками и радостными предчувствиями. Ну как мне пережить эту осень?..
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Так много слез... Я не могу не плакать. Так много слез... Я уже устала плакать. Как много слез... Страшно,что со мной было бы,если бы я не плакала. Как много слез... Пожалуй,маленькое море я уже наплакала. Чтобы наш корабль,севший на мель,мог беспрепятственно плыть дальше.Смотри,я смогла,я это сделала,вперед,через море моих слез,оно нас вынесет на волю,непременно вынесет! Боже! Я посмотрела вниз и у меня закружилась голова... Как же много там моих слез.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Зевс, добрый вечер. Недавно мне намекнули, что мои письма стали безнадежно регулярными, чудовищно монотонными и удручающе однообразными. После такого впечатляющего начала, тебя, я думаю, заинтересует, как я собираюсь выкручиваться. Да, собственно, вариантов у меня не так уж много. Обыкновенно, листки бумаги, подвергшиеся подобной обработке, наполняются провокационными выпадами, политическими агитациями, темными фразами, смысл которых не известен даже полоумным мистикам,финансовыми махинациями, остроумными замечаниями, дерзкими намеками, сатирой, памфлетами, утками, шутками, сомнительными открытиями в области науки или кулинарии, любовными историями, кроссвордами, бранью (не всегда имеющей адресата), простоватыми рассказами, которым не нашлось места в альманахе, бездарными пьесами, хитроумной ахинеей, или, на конец, густой порнографией. Но забавность состоит в том, что после приведенных выше изменений, письма эти, из однообразных превращаются в банально скучные, навевающие зевоту, как титры из «Спокойной ночи, малыши», вместо монотонности к ним прибавляются две удивительно несочетающиеся вещи: глупость и вульгарность, а что касается регулярности, то она учащается раза в два, потому что все вышеприведенное наплывает в таком количестве, что необходимо сливать его каждые три часа в печать, иначе возникнут засоры.. Пожалуй, из всего этого списка только последний пункт не вызывает отвращения, органично вписывается в любой текст и при этом тешит глаз даже самому идиоту-читателю. Знаю, ты бы проголосовал именно за него, так что тут мы сошлись Интересно, спасет ли наше с тобой редакторство хоть одну букву от участи быть не прочитанной, а голубя-почтальона от кровавой расправы? Не уверена, что и ты не поступишь с ним так же. Тогда какие чернила мне вгонять в пустоту? «Так сочинилась мной элегия, о том как ехал на телеге я». Или «Топтать, срывать, рубить меня не смейте, А для начала лучше из ковша полейте!» Вот как то так. Не думаю, чтобы кого-нибудь оно подвигло на подвиг №13, да и на ностальгию по номерам 1,2,3,тоже вряд ли, поэтому придется оставить все как есть. А чтобы придти к консенсусу обещаю не слишком увлекаться нудной болтовней и иногда писать о тех милых извращениях, которые мы все так любим, если только они не задевают нас самих или наши тайные похоти. Да, Зевс, мне, как никому известно, что нужно быть сенатором своих обещаний. Особенно, когда обещаешь Богу. Я боюсь только, что все имена и названия должны быть изменены, или еще лучше, считай их вымышленными, потому как мало ли что, вдруг голубя захватят в заложники, а выкуп потребуют в драхмах, которые, как ты понимаешь, у меня не водятся, и я лишь смутно представляю, где мне их достать. Итак, давным-давно. Так бесконечно давно, что у Гамлета уже затекла рука держать зеркало, пока там проходят все эти бесконечные князья, художники и проходимцы. Пока в отражении с возмутительной неспешностью проплывают всякие солнечные культы, жаркие дни, таинственные острова, лохматые собаки, напудренные короли и рой придворных, тролли и хюльдры, всегда смеющиеся эльфы, больные поэты, вечные капитаны на вечных судах. И там была Греция, и с ней был ты. Кто-то продолжал играть на свирельке. Под деревом кто-то тихо стонал. А я тем временем была на празднике. Ой, то есть не я, мы же условились, кто-то другой, но это было тогда. И потом, когда однажды ночью тихо отворилась дверь, поверишь ли, я совсем не удивилась, я безучастно наблюдала, как щель становилась все шире и шире, и знала, слишком хорошо знала, кто в нее проскользнет. Я не солгала бы, сознавшись тогда, что все-таки уснула, и мне успел присниться сон. А теперь я уже никогда не могу отличить фантомные встречи от реальных. Разница заключается только в том, что фантомные длятся несколько дольше. Нет, я не жалуюсь, мне и так хорошо, просто, когда это происходит в реальности, остается определенный остаток: ты знаешь толк в таких вещах. А сейчас слушай внимательно: я поведую тебе сказку, скажи, если станешь засыпать, я выключу свет. Через много-много веков после тебя жил на Земле император Нерон. Он поджег Рим, город, которым он правил, чтобы посмотреть, как он будет гореть, а сам наблюдал со стороны, в театральном костюме, меланхолично бренча на лире и напевая стихи из «Разрушения Илиона». Император Нерон очень любил носить тогу… Нет. Не то. Лучше так: умирая, он цитировал «Илиаду». «Коней, стремительно скачущих, топот мне слух поражает»… Когда он собирался в поход, он брал с собой весь дворец, вместе с наложницами, статуями, колесницами и прочим скарбом. Он устраивал гонения на христиан.Он облачался в пурпур и расшивал золотыми звездами плащ. Еще он отравил Сенеку, Британника и Агриппину. Он был поэтом. Когда она отправилась за ним, он разрубил канатный мост. Тогда она решила добираться вплавь, но он собрал 500 волов, привел их к реке, и они пили, пока вода не пересохла. Ей пришлось перебираться в брод, тогда он приказал засыпать яму толстым слоем грунта. Осталось обратиться к старику Аиду, тот подарил ей заколдованную дудочку, чтобы покинуть лабиринт. Когда она вылезла из-под коряги, обернулась на прощанье. Но там никого не оказалось, кроме Мандарина. Он предложил ей поступить на службу к Сенсэю, но она отказалась, так как больше всего на свете любила две вещи: тишину и прикосновение. Тогда он все понял, и простил, и даровал ей замок, и полцарства в придачу, и розовую башню, и зимний парк, и лисьи следы на тропинке, и лебедей в пруду, и сказку на ночь, и белую руку при встрече, и улыбку на прощанье, и радугу в конце, и радугу в начале, и щеку на плече, и слезы утешенья, и в раковине голос капитана, и забытые стихи, и горячий глинтвейн, и холодные пальцы, и ночные скамейки, и мокрые грибные шляпки, и морские гребешки, и сосны, и хлеб и вино… …А когда она заснула, он подоткнул ей одеяло, выключил свет, запер сторожку на ключ и остался дожидаться ее возвращения. Ах, Зевс, довольно, освободи меня от участи придумывать каждую ночь новую сказку, и так тысячу и один раз, чтобы насытить жадного владыку. Не шуми, не выпускай огонь. Вот видишь, мне не удалось исправиться. Письмо по-прежнему несносно — Рим сгорел. И даже эротические отголоски не спасли его. А ведь я правда стараюсь. Я тку каждую ночь, а потом распускаю, чтобы, когда он придет, к мифу о вечном возвращении прибавился еще один. О том, кто сидит в пруду. О той, кто собирает по кускам царя. И плачет, не найдя в груди последнего фрагмента.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Я мало говорю о нем.Я мало думаю о нем.
Как же так? Неужели я его мало любила?Так легко избавилась,как от ненужного груза? Нет,это не я.Как хорошо,что он не узнает уже меня такой... Мы ведь с ним одной крови,он и я.Когда он кончился,кончилось и что-то во мне. Во мне что-то умерло вместе с тобой,дедушка.
Никогда не думала,что это случится так скоро...Наши лесные прогулки,наши книги,наши истории,наша дружба,наша глубокая связь,все прервется,как будто ничего и не было... Ты единственный,кто всегда понимал меня.Во всем.Прости,если не оправдала твоих ожиданий. На самом деле,вся эта заслонка из хладнокровия это моя трусость и моя слабость.Только сейчас начинаю осознавать,кого потеряла.Боль никуда не девалась.от нее нельзя просто взять и отмахнуться.Ты продолжаешь цвести в моей душе и делать там добро.Ты не ведал зла,и теперь,мне так стыдно... Я была с тех пор на кладбище всего три раза.Ни разу в одиночестве.Ни разу не принесла цветы.Один раз поставила тебе свечку в храме,наверное,ей приходится гореть там до сих пор. Я знаю,ты простишь меня.Ты ведь знаешь,как я боюсь кладбища,где могилы...Особенно,когда одна из них-твоя.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Когда он смеется,он никогда не обнажает зубов,и всегда хитро щурит глаза,поэтому получается "хи-хи-хи",как у змея. По телефону с родственниками он говорит так приторно-елейно,что они там,на другом конце провода,вздыхают успокоенно,а он тем временем подмигивает,мы заговорщиски смеемся и я забываю,что в следующий раз он будет так говорить со мной. Его глаза потустронние,они всегда смотрят куда-то,где я явно посторонняя. Он не любит целоваться по-французски. У него длинные ловкие пальцы. Когда-нибудь он,наверное,облысеет. Я хочу от него ребенка. Он не любит бунт на корабле,где он Капитан. У него белый нос и глаза,как у Андерсена. Он рассказывает сказки длиной в ночь,а потом в эту ночь исчезает. Его невозможно поймать. Его невозможно понять. Он любит царапать мне спину и купать меня в ванной. Он пишет стихи,выкладывает их на литературном портале и делает вид,что его не задевают ядовитые комментарии. К его стихам нельзя привыкнуть.Сначала нужно привыкнуть к нему. Он мои первые мокрые ночи. Он мои отсыревшие щеки. Он никогда мне не звонит я звоню ему каждый вечер Он говорит,что отчаяние,это полезно. Говорит,что чтобы родится,нужно умереть. И что нельзя терять голову,а сердце терять можно. Он иногда засыпает прямо в трубке,когда разговор затянулся до утра. Он танцует по телефону. Он слишком много пьет. Он опасается,что я не выдержу. Если он приделывает смайлы,то только бесстыдно смеющиеся. Он отчаянно ленив. Он на 10 лет старше. Когда он родился,еще был жив Джон Леннон. Он позволяет положить ему голову на плечо. Он и есть Снарк,за которым я постоянно охочусь. Когда он говорит комплименты,я мысленно делаю зарубку. Их очень мало,потому что он не любит говорить комплименты. Он верит,что человек произошел не от обезьяны,а от рыбы.От большой рыбы. Он любит животных. Он живет на Пушкинской,а принимает меня на Кутузовском. Он консервативен, слушает Пола МакКартни и Фредди Меркури. Он говорит,что устал пить снотворное,потому что это нечестно по отношению ко всем. Я обманываю своего брата из-за него. Он был женат,но год назад они разошлись. Он работал барменом и умеет смешивать коктейли почище "Мадагаскара" Я почти не помню его до всего этого,хотя мы виделись каждую неделю.Его нет в моем прошлом. Он никогда не ездит на метро. Мы почти не гуляли летом,потому что он любит гулять под дождем. Я безумно хочу с ним сбежать.Но ему лень дойти до порога собственной комнаты. Я подарила ему резиновую уточку для ванны,книжку,письмо,шведский флаг и свою фотографию. Я схожу с ума по нему. Я уважаю его. Я называю его Учителем. Мне нельзя мечтать,потому что он считает это вредным,но я плохая ученица,и втайне делаю это.Постоянно. Он говорит,что каждый должен знать,как сойти с ума.И учит меня этому. Я скучаю по нему. Скучаю по нему всегда,даже когда он вышел покурить. Я сгрызаю себя от ревности,когда он сидит в баре с приятелем. Он стал моим наваждением. Он мучает меня. Он обещал познакомить меня со своим лучшим другом,я была предубеждена против него,но он оказался неплохим парнем,любит людей,и подарил ему это яблоко.Оно до сих пор лежит в его шкафчике,пока все ищут. Его друг-дьявол. Он-тоже. Он никогда не беспокоится за меня и ни к кому не ревнует. Он курит,выпуская дым куда-то влево,носит белые рубашки и пьет шампанское лежа в ванной. Он по-своему любит меня Я мужественно держу его голову у себя на коленях,пока он засыпает. Он считает меня красивой и тянется ко мне.Хочет меня всегда. Он работает на телевидении. Дома он усталый и равнодушный. Он так спокоен,что от него веет холодом. После брата,он мой самый близкий мужчина. Он до сих пор не может понять и простить себя. Я давно простила его. Я люблю его. Я никогда не подведу его. Он посмеялся бы над этим постом.Его тошнит от лирических отступлений.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
Слишком поздно... Почему ты не предложил раньше,когда у меня еще была возможность отказаться?! Потому что тогда у тебя ее не было,а сейчас есть. Чтобы родиться такой,как хочешь,надо постараться и как следует умереть. Я не уверена,что смогу(так,ты этого не слышал),но я буду стараться. Правда-правда. Учитель.
на самом деле мы здесь все мученики и все террористы
...."Пусть даже к рассказу на миг прикоснется Нечаянно дымка печаои По лету,котрое к нам не вернется, По дням,что давно отзвучали, Но буря напрасно за окнами злится, Не тронуть ей нашу с тобой небылицу."(Л.Кэррол "Зазеркалье")
Я помню,как легко и радостно мечталось в начале августа, бредя по проселочной дороге, собирая незнакомые цветы,попадавшиеся по дороге,чтобы потом придумать им долговечные имена,и как свободно дышалось в несжатых полях. Тогда столбовский Лес был полон ягод и ароматов. Теперь наступает осень. Еще неделю назад,там,на море казалось,она никогда не наступит,и можно было спокойно и бемятежно наслаждаться пустяковыми желаниями и совсем-совсем не думать о таком,что нарушит этот глубокий покой. Этим летом произошло много радостных событий:успешная сдача сессии,свадьба друзей,поездка на море и еще кое-что,очень-очень важное,наверное самое важное для меня в этой жизни,оно уже ушло вглубь зелени,осело на траве,затаилось в ручье,и оттуда шепчет мне,подмигивая,чтобы я никогда не забывала,как была счастлива этим летом,не забывала свой мир,никогда.